Первая дизайн-коллаборация в портфолио Unblvbl
С 2015 года мы сотрудничаем с нижегородской пивоварней Malz & Hopfen Рустама Аскарова. За это время мы создали дизайн для нескольких лимитированных варок, придумали позиционирование для первой массовой линейки пивоварни, и, прямо скажем, добросовестно и с пристрастием изучили продукт.


Коллекция авторского пива Collabeeration для Malz & Hopfen — первая дизайн-коллаборация в истории агентства и, похоже, в отечественном крафте в целом. Вместе с нами над оформлением этикеток поработали пять лучших, на наш взгляд, русскоязычных дизайнеров упаковки со всего мира. В портфолио Unblvbl, как и в ассортименте Malz & Hopfen, этот сет получился не только самым интересным с точки зрения вкуса, но и самым бесцеремонным с точки зрения дизайна. Рассказываем, чему нас научил проект.


1. Нравится продукт клиента — проявляйте инициативу


Malz & Hopfen варит зрелое, темпераментное пиво. За время экспериментов у Рустама Аскарова набралось шесть сортов, которые мы в агентстве считаем особенно интересными и, безусловно, достойными полноценного релиза. Но, к сожалению, в лимитированные варки они не укладываются из-за рецептуры, а разрабатывать для них собственные линейки нерентабельно, поскольку тираж каждого сорта не превышает 1000 бутылок.


Если агентство сочувствует клиенту, то в такой ситуации оно может предложить два решения. Первое — альтернатива или бартер (например, скидка на разработку этикетки при условии долгосрочного сотрудничества, символические отчисления с каждой проданной бутылки, акция «приведи друга» и т. п.). Второе — чудесное превращение бага в фичу. Его мы и выбрали, и предложили Рустаму сложить шесть выдающихся сортов с маленьким тиражом — в коллекционный сет.



Хотя к самой идее крафта в Malz & Hopfen относятся прохладно — Рустам далек от трендов и свое пиво называет исключительно авторским — агентству был дан карт-бланш.


У нас был русский имперский стаут с выдержкой в дубовой бочке из-под виски, бельгийский эль с выдержкой в дубовой бочке из-под красного вина, двойной бельгийский эль, красный эль с выдержкой в коньячной бочке, ржаной эль и гречневый стаут, который на тот момент еще никто не пробовал. Мы всегда говорили, что крафт — это не про тренды, а про самовыражение пивовара. А раз так — пусть наша коллекция будет про самовыражение дизайнера. Свобода вкуса и свобода творчества— вместе это даст крутой эффект.
Limited edition — медиа-шанс для независимого производителя. Это пусть и маленький, но красивый инфоповод: промо-выпуски дружат с соцсетями, бодрят потребителей. Само собой, для агентства это тоже подарок: есть, где развернуться. Мы решили, что наша будущая коллекция станет этакой квинтэссенцией крафта: оригинальные рецептуры, ограниченный тираж, специфические каналы дистрибуции (местные бары, несколько элитных магазинов и, само собой, друзья и партнеры пивовара).
2. Работайте с теми, у кого есть чему поучиться


Мы составили список ребят, работами которых давно восхищаемся. В него вошли Александр Загорский (креативный директор BBDO Group, Москва), Маша Пономарева (фриланс, Нью-Йорк), Галима Ахметзянова (дизайнер в The Creative Method, Сидней), Карен Геворкян (арт-директор в Maeutica branding agency, Ереван) и Денис Калинин (арт-директор в Uniqa Creative Engineering, Москва). Это дизайнеры упаковки, которые близки нам стилистически и идейно, — авторы с характером, со своим взглядом на отрасль. Люди, чьи проекты включаются в зарубежные дизайнерские антологии, появляются на авторитетных ресурсах и, на наш взгляд, во многом определяют облик концептуального дизайна упаковки в мире.
Так же, как и для нас, «packaging design» для них не рутина, а поле для исследований и экспериментов: они задают неожиданные вопросы, отвечают на них необычными и, что важно, коммерчески успешными концептами. Во многом благодаря им дизайн упаковки в последние годы стал модным и понятным: его видно не только на каких-то суровых профильных сайтах, но и в популярных дизайн-блогах, подборках визуальных фетишей.


С этими людьми мы и решили разделить задачу, устроив полноценную коллаборацию. Звать их было страшновато, но оказалось, все открыты, дружелюбны и прекрасно нас знают. Саша Загорский позже признался, что предложение его немного удивило: «Любое агентство ухватило бы такой проект руками и ногами, делало бы все само и никому не показывало до релиза. Тема крафта позволяет развернуться по полной, тут есть фестивальные предпосылки и определенная творческая свобода, потому что, как показывает практика, дизайн крафта может быть любой. Это очень здорово — и очень сложно одновременно. То, что ребята решили замутить Colabeeration, а не жаться, — круто и оптимистично».
3. Не бойтесь иногда отказаться от брифа


Как только проект начался, стало понятно, что работа в коллаборации — совсем не то, к чему мы все привыкли. Карен Геворкян описал это так: «Для меня это был эксперимент: ты сотрудничаешь с клиентом, который не комментирует твою работу, не ставит тебя в рамки, а наоборот, дает полную свободу мыслей. У нас была возможность видеть проекты других, давать советы, — это та самая здоровая критика, которой, к сожалению, не хватает в повседневной работе».
В итоге наш рабочий чат превратился в модель идеального Биханса или Состава из Зазеркалья: все работы принимались доброжелательно и с интересом, каждый скетч немедленно оказывался облайкан, и все были продуктивны, как черти. Наблюдать за этим было очень трогательно.
С большинством сотрудников мы обычно работаем дистанционно, так что такой формат был для нас понятен. Но когда проект полностью твой, ты разбиваешь его на маленькие элементы, распределяешь их между специалистами, четко ставишь задачи — и в конце концов авторитарно сводишь результаты в одну концепцию. Здесь же ситуация была другая. Бриф звучал примерно так: «Делай что хочешь — в рамках самоклейки 160 x 95 см».


В отсутствие брифа каждый выбрал свою опорную точку. Маша Пономарева зацепилась за описание вкуса («Ржаной эль обладает землистым ароматом с нотками скотного двора»), и нашла идею вечеринки на скотном дворе. Она визуализировалась в виде чека, по которому пробежались животные.
Маша Пономарева
Фрилансер / Нью-Йорк
— Предложение поучаствовать в коллаборации прилетело очень своевременно. В тот момент я погрязла в рутине и мне очень не хватало креативных задач. А тут совпали все фишки: продуктовая категория, с которой давно не работала, но хотелось; прекрасная компания коллег; клиент, готовый к экспериментам, ну и любимый Нижний Новгород. Отказаться было невозможно, несмотря на нехватку времени.

Так как к проекту я присоединилась уже на стадии, когда пять этикеток для других сортов ожидали телепортации в типографию, выбор был невелик: оставался ржаной эль.


На каждом лейбле предполагается свой индивидуальный автограф — отпечаток копытца или лапки. В условиях небольших тиражей это несложно материализовать. Такой элемент творческой случайности здесь важен и призван коммуницировать не столько натуральность и ручной труд, сколько эксклюзивность и лимитированность продукта. Получился эдакий ребус для разгадки которого, как и чтобы понять необычный вкус, потребуется время. Но ведь любой продукт, приготовленный с душой, требует медитативного потребления.

Этот напиток — для тех, кто устал от традиционных вкусов, ищет что-то новенькое и готов к экспериментам. Для интеллектуалов, которым близка тональность задушевного диалога. Этикетка как раз должна помочь сориентироваться таким товарищам и выделить упаковку среди более шумных соседей.

Из позитивных моментов: в рабочем процессе появилось несколько побочных идей, которые не вписались в этот проект, но будут реализованы уже за его пределами. Из сложностей: приходилось оглядываться на готовые этикетки соседей по сикспаку, чтобы не влезть на их территорию ни стилистически, ни идейно.
Карен Геворкян, выбравший бельгийский эль, в процессе рисерча узнал кучу всего о бельгийских монахах-пивоварах и наткнулся на художника Эдуарда фон Грютцнера, который колоритно изображал их жизнь. На этикетке Карена — вдохновленный его картинами монах, нарисованный иллюстратором Арменаком Григоряном.
Карен Геворкян
Арт-директор в Maeutica branding agency / Ереван
— Мой выбор пал на бельгийский эль. Честно говоря, меня привлек нестандартный подход к варке пива: здесь используют специальные бочки из-под красного вина, из провинции Риоха. Большая часть выдерживается в этих бочках четыре месяца, еще четверть пива проходит выдержу в дубовых бочках, в которых раньше созревало виски.

Мне было интересно создать дизайн пива, не имея представления, какой у него вкус. Это до сих пор остается для меня загадкой). Думаю, этот сорт найдет свою аудиторию среди людей, мыслящих нестандартно. Тех, кто умеет удивляться и наслаждаться жизнью, тех, для кого в первую очередь важна история.

Для логотипа я выбрал готический стиль написания, чтобы подчеркнуть период происхождения пива. Пожалуй, наша этикетка в сете получилась наименее экспериментальной, но в данном случае концепция диктовала стиль: нам не хотелось далеко уходить от истории. В итоге получился дизайн, постмодернистский по форме мышления.
Денис Калинин выбрал яркую, летнюю, энергичную и подчеркнуто настроенческую тему для красного эля, выдержанного в коньячных бочках, пригласив в качестве иллюстратора Хадию Улумбекову.
Денис Калинин
Арт-директор в Uniqa Creative Engineering / Москва
Ценность Collabeeration для меня, во-первых, в возможности работать с реальным продуктом в крафте, а во-вторых, в том, чтобы делать это в команде профессионалов в новом для меня формате. Я сразу же знал, чего хочу: максимальной яркости, легкости, летнего вечернего настроения. Не хотелось чего-то вымучивать с концепциями, сильно загружать голову. Крафт хорош тем, что дает возможность высказаться без экивоков. Чего стесняться-то?
Хадия Улумбекова
Иллюстратор
— Одним из основных желаний было — сделать весело. Меня никак не ограничивали тематикой, кроме того, что это красный эль. Хотелось сделать максимально нестандартно, но при этом с отсылкой к элю. Поэтому бегущая радостная бочка, в которой его хранят, парень, который получает удовольствие, и котик на удачу.
Галя Ахметзянова отталкивалась от названия: дуббель, он же двойной бельгийский эль, получился про игру двоящихся колец и изящных старомодных штампов.
Галима Ахметзянова
Дизайнер в The Creative Method / Сидней
Бриф, в котором дизайнер может себе ни в чем не отказывать, всегда привлекателен. Тем более, если речь идет о крафтовом алкоголе, который подразумевает работу с деталями. Ну и оказаться в компании классных дизайнеров — это тоже много стоит.

Возможно, я схитрила, выбрав дуббель («двойной»), потому что здесь может быть много трактовок.

В этикетке мне было любопытно взять за основу традиционную овальную форму и старые штампы, которые очень красивы.
Нашему Тимуру Саберову достался гречневый стаут. Тимур ушел в продукт, порасспрашивал народ про гречку, и оказалось, что для многих это как «второй хлеб» — что-то такое очень русское. В эту сторону он и пошел: на этикетке у него выдуманная легенда про алконоста, который на гречневый спас якобы делает что-то особенное, и по этому поводу на Руси принято варить стаут.
Тимур Саберов
Арт-директор UNBLVBL / Нижний Новгород
— Все это я оформил как записки исследователя: будто приехал монах-ученый, зарисовал обычай. Я очень люблю вязь и устав, и лишний раз поиздеваться над буквами было только в радость: получилось и про кириллицу, и про пивной винтаж.

Работа шла тяжело, но исключительно из-за моих комплексов. Я много думал над концепцией, жутко волновался из-за ответственности какой-то — давили соседи по проекту) Сначала хотел идти мимо каких-либо историй, просто про дизайн. Потом наоборот, ушел в продукт, порасспрашивал народ про гречку.

Это пиво — для любителей крафта, но без биргикства. Узнал в уставе и алконосте что-то родное, прочитал, что это гречка, — заинтересовался, купил. Без лишнего фальшивого патриотизма.
Саша Загорский присоединился к проекту одним из последних, когда оставалось всего два сорта. Выбрал имперский стаут, поскольку он был наиболее понятен. Саша не специалист в категорийном дизайне (не разбирается в правилах игры построения классических пивных этикеток), так что сразу для себя решил, что будет делать «свободную историю», и при этом постарается избегать «субъективности» крафта, который может выглядеть, как угодно. «Я оказался между двух зол: совсем жестких правил и законов классического пива — и абсолютной свободы крафта».
Саша Загорский
Креативный директор в BBDO Group / Москва
— У русского имперского стаута есть устоявшаяся айдентика (темный фон и золотой двуглавый орел), которая обусловлена историей сорта: его поставляли эксклюзивно из Англии к столу русских императоров. Игра с этими символами и атрибутами показалась мне наиболее интересной.

Скажу честно, я весь год хотел сделать проект, посвященный революции 1917-го, которая в этом году отмечает столетие. Это одно из важнейших событий в истории нашей страны: непростое, неоднозначное, дискуссионное. К сожалению, в общественной повестке оно практически не рефлексируется как раз ввиду его неоднозначности и потенциальной конфликтности. Но история есть история.

Когда я увидел, что у меня в руках проект, который называется «Имперский…», — понял: оно. В этом году сто лет не только революции, но и моменту, когда Россия перестала быть Империей; другими словами, сто лет тому, как этот сорт пива можно считать исключительно исторической цитатой.

Подходов к визуальным концепциям было несколько. Первый заход был, конечно, через авангард, через «Черный квадрат» Малевича, через его противопоставление тому миру, который закончился. Подход был очень литературный и вызывал вопросы даже внутри нашего небольшого «прогрессивного» коллектива. Как запасной, «очевидный» вариант я развивал то, что в итоге и пошло в жизнь, — кадр из фильма Сергея Эйзенштейна «Октябрь» (который я, как, наверное, и многие люди, помню по названию «Взятие Зимнего дворца»).

Здесь реализовалось мое изначальное желание каким-либо образом обыграть традиционные атрибуты этикетки имперского стаута — двуглавого имперского орла. Именно в центре кадра, когда матрос взбирается на ворота, мы видим этот символ империи, который еще немного — и рухнет под натиском революции.

Собственно говоря, этикетка синтезирует в себе этот момент перехода, когда рушится одна история — и начинается другая, момент, полный драматизма и энергии. При этом в центре этикетки —бессменный атрибут имперского стаута, то есть условие жанра соблюлось.

В процессе работы стало очевидно, что просто выразить некую точку зрения на события столетней давности было бы слишком прямолинейно. Поэтому я предложил вариант дизайна, который напоминает человеку о событиях того времени и предлагает ему самому поразмышлять и составить свою точку зрения.

Вопрос типографики в этой этикетке был самый спорный, так как весь дизайн этикетки, по сути, составлял кадр из фильма. Поскольку типографика не была включена в идейную часть концепции, ее надо было решать или нейтрально, или нарочито агрессивно и инородно по отношению к этикетке. Вариант стилизации (под титры или другие исторические аллюзии) не рассматривался.

Я выбрал второе направление — агрессивное внедрение. Надпись сорта пива решена как цифровое искажение с небольшими рудиментами (гличем, грубыми пикселями). Такой подход, я надеюсь, говорит о том, что этикетка создана сейчас (все-таки на ней кадр из фильма столетней давности), плюс по характеру передает ощущение напряжения и борьбы. Того, что, собственно, и изображено на этикетке.
4. Делиться задачами — круто и ценно


Мы поняли, что в коллаборации интересно все: как люди общаются, как подбирают описания для своих концепций, как понимают бриф. Даже то, как технически предоставляют проекты. Отклик, хайп — все вторично. Главное мы уже получили. Но это не точно.